Генеалогия для начинающих - сироты до 1917 года
В этом разделе приведены материалы генеалогической рассылки, которая рассылалась нашим проектом в 2002-2003 годах. Автор рассылки - Людмила Бирюкова, в тот момент ведущая сайта. В настоящее время рассылка не функционирует
Сегодняшняя рассылка посвящена детям-сиротам. Сначала я собиралась написать одну рассылку на эту тему, но потом осознала, что это будет слишком много.
Так что тема: Сироты до 1917 года.
Кстати, надо учесть, что в XIV-XV вв. в Пскове и Новгороде сиротами называли крестьян принадлежащих церкви, так вот, я не о них, а о детях, лишившихся родителей, или подкидышах.
В царствование Михаила Федоровича (1596-1645) уже были сиротские дома, они находились под ведением Патриаршего приказа. Но обычно, говоря об учреждениях такого рода, считают, что зачинателем тут был митрополит Иов. В 1706 году он основал в Холмове-Успенском монастыре дом для призрения сирот, в том числе и незаконнорожденных, где призревались 170 сирот. Во всех 10 таких домах, которые устроил Иов в Новгороде во время своего архипастырства, содержалось до 3 тысяч детей.
В 1714 году Петр Великий повелел по всем губерниям учредить "прием незазрительный и прокормление незаконнорожденных младенцев, дабы вящего греха не делали, сиречь убивства". Повелено было при церквах, где пристойно, сделать госпитали, в Москве - мазанки, а в других городах деревянные, и для воспитания детей избрать искусных жен с платой им за то по 3 рубля в год и хлеба по полуосмине в месяц, а младенцам на содержание давать по 3 деньги на день. Детей этих в 1726 году в Московской губернии, за отсылкой в монастыри, состояло 440 и при них 120 кормилиц.
Приказы общественного призрения
В 1775 году Екатериной II установлены Приказы общественного призрения, для заведования народными школами, сиротскими домами, богадельнями, больницами, работными и смирительными домами. Это были губернские административные органы. Закон "Учреждение для управления губернией" юридически закрепил существование этих приказов в каждой из пятидесяти вновь созданных губерний с численностью населения в 300-400 тыс. обывательских душ. Приказы имели в своём составе шесть заседателей (по два от каждого из трёх губернских сословных судов), возглавлялись губернаторами.
Помимо созданных приказов, забота об общественном призрении была также возложена указом 1775 года на земских капитанов, указом 1781 года - на городничих и указом 1782 года - на частных приставов.
На странице http://www.stapravda.ru/2002/05/14/2002-05-14-14.shtml (ссылка больше не актуальна) рассказывается о деятельности Приказа общественного призрения в Ставропольском крае в 1804-1913 годах, причем с конкретным примером. Советую почитать эту статью целиком, особо же обратить внимание на то, что при поступлении младенца в приказ проводилось тщательное расследование о том, кем могли бы быть его родители, так что если есть возможность выяснить происхождение сироты, то именно в соответствующих фондах в областных архивах - в фондах приказа общественного призрения.
О приказе общественного призрения в Олонецком наместничестве написано на странице http://www.karelia.ru/~kurier/23333/23333_17.html (ссылка больше не актуальна), причем открыл его (этот приказ) Гавриила Романович Державин.
В связи с недостатком средств для содержания воспитательных домов 3 июля 1828 года был издан закон, запретивший открывать воспитательные дома в провинции. Приказы общественного призрения перешли на новые формы помощи детям - ежегодную выдачу небольших сумм для вознаграждения частных лиц, взявших на воспитание подкидышей.
Начиная с 1866 года, большая часть дел, которыми занимались Приказы общественного призрения, постепенно отходила к земствам.
Воспитательные дома
Под патронажем Екатерины II существовали 'воспитательные дома' и приюты, главное назначение которых было, укрыть на время детей от беды, а затем определить в 'семью благонравного поведения'. Туда принимали младенцев, 'не спрашивая приносящего', кто он таков и чьего младенца принес, требовалось только спросить, не знает ли он, крещен ли младенец и как его имя.
Особую роль в развитии воспитательных учреждений сыграл Иван Иванович Бецкой, побочный сын князя И. Ю. Трубецкого. Согласно его проектам, разработанным в 60-70-е гг. XVIII века, в России должна была возникнуть целая сеть закрытых учебно-воспитательных учреждений, которая включала бы низшие и средние учебные заведения для дворян (благородного сословия) - пансионы, а для лиц третьего чина (мещан и купцов) - воспитательные дома, педагогические, художественные, медицинские, коммерческие и театральные училища. Осуществить свою программу во всей полноте Бецкому не удалось.
В соответствии с его планами был преобразован Сухопутный шляхетский корпус, учреждено первое женское учебное заведение - Воспитательное общество благородных девиц в Смольном монастыре, а также коммерческие училища для мещан и воспитательные дома в Петербурге и Москве для сирот и подкидышей. Кстати, по настоянию Бецкого преимущество при поступлении в кадетские корпуса отдавалось детям, родители которых погибли или были ранены на войне, детям обедневших дворян, которые на свои средства не могли дать детям приличное образование (этот принцип приема в русские кадетские корпуса сохранялся и в дальнейшем).
В Московском журнале №8 за 2002 год написано, что условия содержания детей в Московском воспитательном доме были ужасные. Там же приводилась статистика их смертности:
Московский воспитательный дом управлялся Опекунским советом, содержался на пожертвования частных лиц, а также на специальные налоги (с театральных зрелищ, 1/4 доходов от клеймения карт).
В 1772 году при Воспитательном доме созданы кредитные учреждения - Ссудная, Сохранная и Вдовья казна, в том же году П.А. Демидов открыл при Воспитательном доме первое коммерческое училище (Демидовское купеческое училище). Дети 7-11 лет обучались чтению, письму, рисованию, ремёслам.
С 1774 года воспитанников отдавали в город для обучения на фабриках и в мастерских; при Воспитательном доме были организованы столярные, слесарные и другие мастерские. Часть воспитанников посылалась для дальнейшего обучения в Московский университет, Академию художеств и другие учебные заведения. 180 наиболее талантливых воспитанников Воспитательного дома были отправлены изучать коммерцию в Лондон, медицину - в Страсбург и Вену, художества - в Париж и Рим.
В 1772 году в Москве при Воспитательном доме были открыты классы 'изящных искусств', в конце 1773 года начал функционировать созданный из питомцев домашний театр.
К 1778 году в репертуаре домашнего Театра Воспитательного дома насчитывалось 12 комедий, 2 оперы и несколько балетов. Сценическое искусство преподавали крупные актёры.
В 1783 году Екатерина II подарила под Театр Воспитательного дома 'старый придворный деревянный' театр, то есть Головинский оперный дом на Яузе. Открытие публичного Театра Воспитательного дома возмутило антрепренёра М. Медокса, имевшего привилегию на содержание в Москве всех публичных зрелищ, и он подал жалобу императрице.
В ноябре 1784 года по соглашению Опекунского совета Воспитательного дома с Медоксом труппа из воспитанников вошла в состав труппы Петровского театра.
В 1777 году при Московском воспитательном доме существовала танцевальная труппа К. Беккари; 50 воспитанников Воспитательного дома работали в 1777-82 годах в Русском театре К. Книппера. В Вольный российский театр из Воспитательного дома были взяты 15 актёров и 17 актрис. По пятницам и воскресеньям в театральном зале Воспитательного дома проводились концертные вечера с непременным участием 'хора питомцев'.
С 1797 года года все воспитательные учреждения в Российской империи были отданы под покровительство императрицы Марии Фёдоровны, супруги Павла I, которая руководила ими до 1828 года.
Весь курс обучения был разделён на пять классов (лет): начальный, куда дети поступали из деревень; приготовительный; первый учебный; второй учебный; третий учебный.
Изучались предметы: арифметика, география, история, естествознание, рисование, языки русский, немецкий, французский и латынь. Некоторых питомцев учили музыке, пению и танцам.
К 20-ым годам XIX века сложилась устойчивая тенденция: сильнейшие по дарованиям направлялись для дальнейшей учёбы в земледельческую школу, в Коммерческое Училище, в гимназии при медико-хирургической академии и Московском Университете, более слабые - в писаря и аптекарские ученики. Самые последние по способностям и усердию отдавались в обучение ремёслам.
В 1826 году было решено устроить вне Воспитательного Дома мастерские для разных ремёсел со спальнями, столовыми и прочими потребностями и переместить туда всех воспитанников, там ремёслам обучающихся, а на освободившихся площадях предполагалось увеличить число воспитанниц института повивальных искусства, доведя их число до 60; умножить число воспитанниц, готовящихся к званию наставниц; учредить особые классы для подготовки учительниц музыки.
В 1826 году же последовало высочайшее повеление императора Николая I, по которому Воспитательному Дому были пожалованы каменные корпуса бывшего Слободского дворца, которые после пожара 1812 года оставались в запустении. Именно с этого момента в документах стало появляться наименование 'Ремесленное Учебное Заведение при Московском Воспитательном Доме' и упоминания о его дирекции. В Слободской дворец было предложено переместить помимо РУЗ ещё богадельню для увечных питомцев и пристанище для престарелых служителей.
Занятия в РУЗ начались в 1832 году, первый выпуск ремесленников состоялся в 1837 году, мастеров - в 1839. В новом учебном заведении при весьма элементарной поначалу теоретической подготовке воспитанники обучались в основном тому же перечню ремёсел: картонному, малярному, жестяничному, переплётному, резному, столярному, слесарному, оловянно - литейному и даже сапожному и портному. Контингент обучающихся по-прежнему формировался из числа питомцев Воспитательного Дома, признанных ни к чему более не способными. При этом срок обучения не регламентировался и зависел более от способностей и прилежания каждого.
Как уже говорилось, в 1828 году был издан закон, запретивший открывать воспитательные дома в провинции, но Московский и Санкт-Петербургский воспитательные дома продолжали действовать.
В 1837 году Николай I приказал всех сирот и подкидышей неизвестного происхождения отправлять на воспитание в крестьянские семьи, а впоследствии обращать в государственных крестьян. Воспитанников Московского воспитательного дома, например, отдавали в деревни в основном Московской губернии бездетным крестьянам, которым за это выплачивалось известное вознаграждение. Дети получали фамилии своих приемных отцов и соответствующие отчества. Достигшие школьного возраста обучались в четырехклассных школах Дома, открытых во многих уездах губернии. Дальнейшая судьба приемышей зависела от воли усыновителей.
Сведения о воспитанниках и воспитанницах Воспитательного дома в Санкт-Петербурге и Николаевского сиротского института (1887-1914) имеются, например, в Музее истории Российского государственного педагогического университета им. А.И.Герцена в Санкт-Петербурге.
По правилам 1890 года в московский и Санкт-Петербургский воспитательные дома принимались на призрение и временное кормление незаконные дети не старше 1 года:
1) лишившиеся матери;
2) если матери, по бедности или необходимости сохранения тайны рождения, не могут держать ребенка при себе,
3) подкидыши. Законные младенцы принимались, если мать умерла или по болезни не могла кормить сама ребенка, а отец не имел средств для его содержания. Матери, желающей кормить ребенка дома, выдавали не более 2 лет пособие. Окрепших детей отдавали на воспитание в деревни, где они, за установленную плату, изменяющуюся по возрасту и прекращающуюся с 15 л., оставались в семействах крестьян до 21 г.
После 1917 года здание Воспитательного дома было передано ВЦСПС и ЦК профсоюза, но это уже совсем другая история. В 1938 году в нём разместилась Военная академия имени Ф.Э. Дзержинского (с 1997 года Военная академия ракетных войск стратегического назначения имени Петра Великого).
Вольное матросское общество
В 1844 году император утвердил "Основные правила для учреждения Вольного матросского общества, или цеха, в г. Кронштадте" для наибольшего развития торгового мореплавания в России и для обеспечения на будущее время российских купеческих судов опытными мореходцами. Сначала цех создавался исключительно из питомцев Петербургского воспитательного дома. Назначенные Опекунским советом в вольные матросы 18-летние юноши отправлялись на 5 лет в Балтийский флот, где несли службу наравне с нижними чинами, но должны были преимущественно употребляться на мелких и транспортных судах, на коих занятия более уподобляются купеческому судоходству, и совершить не менее пяти шестимесячных морских компаний. Их следовало обучать всем судовым работам, гребле, управлению рулем и бросанию лота, а по окончании навигации употреблять по мастерствам и вооружению. Затем молодой человек увольнялся с патентом, предоставлявшим ему право служить на всех русских купеческих судах. Записавшись в Кронштадтское общество вольных матросов, бывший воспитанник был обязан оставаться в нем не менее 15 лет и при этом освобождался от подушной подати и рекрутской повинности.
С 1845 года Воспитательный дом стал ежегодно отправлять 25 юношей 18-19 лет в Инспекторский департамент Морского министерства для поступления в Балтийский флот в качестве вольных матросов. Согласно документам Мариинского ведомства, так продолжалось по крайней мере до 1866-1867 годов. В Петербурге вольным матросам шили обмундирование, отличавшееся от формы нижних чинов только пуговицами без якорей на погонах, и обучали строевым навыкам. Мундирные материалы оплачивались Воспитательным домом.
В 1850 году первые 20 вольных матросов уволились в отставку с кораблей Балтийского флота. Из сумм Воспитательного дома им были выданы значительные денежные пособия на приписку к матросскому цеху и на первоначальное обзаведение. Но в это время ни цеха вольных матросов, ни законодательной базы для него еще не существовало. Они не смогли приискать для себя занятие на купеческих судах.
В 1853 году было опубликовано "высочайше утвержденное мнение" Госсовета "О обществе вольных матросов в Кронштадте". Потомки вольных матросов обязывались приобретать звание отцов и дедов. Самые способные из них могли поступить в Роту торгового мореплавания, получить аттестаты на звание шкиперов или штурманов и обрести преимущества этой социальной группы. Остальные, как и их отцы, направлялись сначала на 5 лет в военный флот. В том же году Сенат утвердил "Инструкцию для устройства цеха", определившую права и обязанности рядовых членов этой составной части городского сословия, и его выборных руководителей. Сведения о вольных матросах можно поискать в РГИА, ф. 758.
Вскоре после отмены крепостного права в вольные матросы отправляли только воспитанников-добровольцев. Кронштадтский цех вольных матросов был упразднен в 1883 году.
Опекунские присутствия
В рамках той же Екатерининской реформы 1775 года при уездных сословно-судебных учреждениях созданы были опекунские присутствия: при дворянском уездном суде под председательством уездного предводителя дворянства - дворянская опека для управления делами вдов и сирот дворянских, а при городовом магистрате под председательством уездного городского головы сиротский суд.
Сиротский суд заведовал опекунскими и сиротскими делами лиц городских сословий. Учреждался при городовых магистратах, а после введения судебных уставов (1864) - при окружных судах, в составе председателя - городского головы или другие лица и определённого числа членов, избираемых собраниями купеческого, мещанского и ремесленного сословий на 3 года. В тех городах, где не было введено городовое положение, суд состоял из городского старосты и 2 членов, избираемых городскими обществами.
Под опекой сиротских судов находились лица всех сословий кроме дворянства, которое имело отдельные органы опеки. Поводом для установления опеки являлось полное или частичное отсутствие у опекаемого правовой или хозяйственной дееспособности. Причины этого могли быть различными: несовершеннолетие опекаемого, его неспособность вести свои хозяйственные дела, затянувшиеся споры по разделу имущества между наследниками и т.д.
На заседаниях сиротского суда заслушивались прошения различных организаций и частных лиц об учреждении опеки над вдовами и сиротами. Прошение подавалось от лица вдовы, ближайших родственников вдов и детей, городского головы или двух посторонних людей и приходского священника. При этом в качестве просителей часто выступали кредиторы, так как до учреждения опеки они не имели возможности истребовать свои долги.
Сиротский суд назначал опекунов. На заседаниях сиротских судов заслушивались их ежегодные отчеты опекунов, рассматривались различные просьбы лиц, состоящих под опекой, разбирались спорные вопросы по опекам, составлялись отчеты вышестоящим учреждениям о состоянии опекаемых имуществ.
Все движимое и недвижимое имущество, поступавшее в опеку, подлежало учету и оценке. Этим занималась специальная комиссия, в которую входили члены сиротского суда, родственники вдов и сирот, если таковые имелись, два посторонних свидетеля, в некоторых случаях приглашалась и полиция.
На каждого опекаемого в сиротском суде заводилось отдельное дело, которое велось до конца срока опеки. Эти дела сохранились в соответствующих фондах местных архивов.
В них делах содержатся следующие виды документации: журналы заседаний сиротского суда с изложением докладов и определений по рассмотренному на заседании вопросу, ежегодные "книги на записку прихода и расхода имения и денег по опеке", копии завещаний, описи имущества, а также переписка с различными учреждениями по вопросам опеки. Эти материалы сиротских судов содержат информацию о составе семей, системе родственных отношений, датах жизни, внутрисемейных взаимоотношениях, о размере и структуре капиталов, и т.п.
Обстоятельства происхождения этой документации дают основание говорить о высокой степени достоверности информации источников. Источниковую ценность материалов сиротских судов повышают их массовый характер, компактность хранения и хорошая степень сохранности. Данные этих материалов хорошо сопоставимы со сведениями других источников.
О детях-сиротах после 1917 я расскажу в следующей рассылке.
Так что тема: Сироты до 1917 года.
Кстати, надо учесть, что в XIV-XV вв. в Пскове и Новгороде сиротами называли крестьян принадлежащих церкви, так вот, я не о них, а о детях, лишившихся родителей, или подкидышах.
В царствование Михаила Федоровича (1596-1645) уже были сиротские дома, они находились под ведением Патриаршего приказа. Но обычно, говоря об учреждениях такого рода, считают, что зачинателем тут был митрополит Иов. В 1706 году он основал в Холмове-Успенском монастыре дом для призрения сирот, в том числе и незаконнорожденных, где призревались 170 сирот. Во всех 10 таких домах, которые устроил Иов в Новгороде во время своего архипастырства, содержалось до 3 тысяч детей.
В 1714 году Петр Великий повелел по всем губерниям учредить "прием незазрительный и прокормление незаконнорожденных младенцев, дабы вящего греха не делали, сиречь убивства". Повелено было при церквах, где пристойно, сделать госпитали, в Москве - мазанки, а в других городах деревянные, и для воспитания детей избрать искусных жен с платой им за то по 3 рубля в год и хлеба по полуосмине в месяц, а младенцам на содержание давать по 3 деньги на день. Детей этих в 1726 году в Московской губернии, за отсылкой в монастыри, состояло 440 и при них 120 кормилиц.
Приказы общественного призрения
В 1775 году Екатериной II установлены Приказы общественного призрения, для заведования народными школами, сиротскими домами, богадельнями, больницами, работными и смирительными домами. Это были губернские административные органы. Закон "Учреждение для управления губернией" юридически закрепил существование этих приказов в каждой из пятидесяти вновь созданных губерний с численностью населения в 300-400 тыс. обывательских душ. Приказы имели в своём составе шесть заседателей (по два от каждого из трёх губернских сословных судов), возглавлялись губернаторами.
Помимо созданных приказов, забота об общественном призрении была также возложена указом 1775 года на земских капитанов, указом 1781 года - на городничих и указом 1782 года - на частных приставов.
На странице http://www.stapravda.ru/2002/05/14/2002-05-14-14.shtml (ссылка больше не актуальна) рассказывается о деятельности Приказа общественного призрения в Ставропольском крае в 1804-1913 годах, причем с конкретным примером. Советую почитать эту статью целиком, особо же обратить внимание на то, что при поступлении младенца в приказ проводилось тщательное расследование о том, кем могли бы быть его родители, так что если есть возможность выяснить происхождение сироты, то именно в соответствующих фондах в областных архивах - в фондах приказа общественного призрения.
О приказе общественного призрения в Олонецком наместничестве написано на странице http://www.karelia.ru/~kurier/23333/23333_17.html (ссылка больше не актуальна), причем открыл его (этот приказ) Гавриила Романович Державин.
В связи с недостатком средств для содержания воспитательных домов 3 июля 1828 года был издан закон, запретивший открывать воспитательные дома в провинции. Приказы общественного призрения перешли на новые формы помощи детям - ежегодную выдачу небольших сумм для вознаграждения частных лиц, взявших на воспитание подкидышей.
Начиная с 1866 года, большая часть дел, которыми занимались Приказы общественного призрения, постепенно отходила к земствам.
Воспитательные дома
Под патронажем Екатерины II существовали 'воспитательные дома' и приюты, главное назначение которых было, укрыть на время детей от беды, а затем определить в 'семью благонравного поведения'. Туда принимали младенцев, 'не спрашивая приносящего', кто он таков и чьего младенца принес, требовалось только спросить, не знает ли он, крещен ли младенец и как его имя.
Особую роль в развитии воспитательных учреждений сыграл Иван Иванович Бецкой, побочный сын князя И. Ю. Трубецкого. Согласно его проектам, разработанным в 60-70-е гг. XVIII века, в России должна была возникнуть целая сеть закрытых учебно-воспитательных учреждений, которая включала бы низшие и средние учебные заведения для дворян (благородного сословия) - пансионы, а для лиц третьего чина (мещан и купцов) - воспитательные дома, педагогические, художественные, медицинские, коммерческие и театральные училища. Осуществить свою программу во всей полноте Бецкому не удалось.
В соответствии с его планами был преобразован Сухопутный шляхетский корпус, учреждено первое женское учебное заведение - Воспитательное общество благородных девиц в Смольном монастыре, а также коммерческие училища для мещан и воспитательные дома в Петербурге и Москве для сирот и подкидышей. Кстати, по настоянию Бецкого преимущество при поступлении в кадетские корпуса отдавалось детям, родители которых погибли или были ранены на войне, детям обедневших дворян, которые на свои средства не могли дать детям приличное образование (этот принцип приема в русские кадетские корпуса сохранялся и в дальнейшем).
В Московском журнале №8 за 2002 год написано, что условия содержания детей в Московском воспитательном доме были ужасные. Там же приводилась статистика их смертности:
- 1764 год (первый год приема): принято 523, умерло 424;
- 1765 год: принято 793, умерло 597;
- 1766 год: принято 742, умерло 596;
- 1767 год: принято 1089, умерло 1073.
Московский воспитательный дом управлялся Опекунским советом, содержался на пожертвования частных лиц, а также на специальные налоги (с театральных зрелищ, 1/4 доходов от клеймения карт).
В 1772 году при Воспитательном доме созданы кредитные учреждения - Ссудная, Сохранная и Вдовья казна, в том же году П.А. Демидов открыл при Воспитательном доме первое коммерческое училище (Демидовское купеческое училище). Дети 7-11 лет обучались чтению, письму, рисованию, ремёслам.
С 1774 года воспитанников отдавали в город для обучения на фабриках и в мастерских; при Воспитательном доме были организованы столярные, слесарные и другие мастерские. Часть воспитанников посылалась для дальнейшего обучения в Московский университет, Академию художеств и другие учебные заведения. 180 наиболее талантливых воспитанников Воспитательного дома были отправлены изучать коммерцию в Лондон, медицину - в Страсбург и Вену, художества - в Париж и Рим.
В 1772 году в Москве при Воспитательном доме были открыты классы 'изящных искусств', в конце 1773 года начал функционировать созданный из питомцев домашний театр.
К 1778 году в репертуаре домашнего Театра Воспитательного дома насчитывалось 12 комедий, 2 оперы и несколько балетов. Сценическое искусство преподавали крупные актёры.
В 1783 году Екатерина II подарила под Театр Воспитательного дома 'старый придворный деревянный' театр, то есть Головинский оперный дом на Яузе. Открытие публичного Театра Воспитательного дома возмутило антрепренёра М. Медокса, имевшего привилегию на содержание в Москве всех публичных зрелищ, и он подал жалобу императрице.
В ноябре 1784 года по соглашению Опекунского совета Воспитательного дома с Медоксом труппа из воспитанников вошла в состав труппы Петровского театра.
В 1777 году при Московском воспитательном доме существовала танцевальная труппа К. Беккари; 50 воспитанников Воспитательного дома работали в 1777-82 годах в Русском театре К. Книппера. В Вольный российский театр из Воспитательного дома были взяты 15 актёров и 17 актрис. По пятницам и воскресеньям в театральном зале Воспитательного дома проводились концертные вечера с непременным участием 'хора питомцев'.
С 1797 года года все воспитательные учреждения в Российской империи были отданы под покровительство императрицы Марии Фёдоровны, супруги Павла I, которая руководила ими до 1828 года.
Весь курс обучения был разделён на пять классов (лет): начальный, куда дети поступали из деревень; приготовительный; первый учебный; второй учебный; третий учебный.
Изучались предметы: арифметика, география, история, естествознание, рисование, языки русский, немецкий, французский и латынь. Некоторых питомцев учили музыке, пению и танцам.
К 20-ым годам XIX века сложилась устойчивая тенденция: сильнейшие по дарованиям направлялись для дальнейшей учёбы в земледельческую школу, в Коммерческое Училище, в гимназии при медико-хирургической академии и Московском Университете, более слабые - в писаря и аптекарские ученики. Самые последние по способностям и усердию отдавались в обучение ремёслам.
В 1826 году было решено устроить вне Воспитательного Дома мастерские для разных ремёсел со спальнями, столовыми и прочими потребностями и переместить туда всех воспитанников, там ремёслам обучающихся, а на освободившихся площадях предполагалось увеличить число воспитанниц института повивальных искусства, доведя их число до 60; умножить число воспитанниц, готовящихся к званию наставниц; учредить особые классы для подготовки учительниц музыки.
В 1826 году же последовало высочайшее повеление императора Николая I, по которому Воспитательному Дому были пожалованы каменные корпуса бывшего Слободского дворца, которые после пожара 1812 года оставались в запустении. Именно с этого момента в документах стало появляться наименование 'Ремесленное Учебное Заведение при Московском Воспитательном Доме' и упоминания о его дирекции. В Слободской дворец было предложено переместить помимо РУЗ ещё богадельню для увечных питомцев и пристанище для престарелых служителей.
Занятия в РУЗ начались в 1832 году, первый выпуск ремесленников состоялся в 1837 году, мастеров - в 1839. В новом учебном заведении при весьма элементарной поначалу теоретической подготовке воспитанники обучались в основном тому же перечню ремёсел: картонному, малярному, жестяничному, переплётному, резному, столярному, слесарному, оловянно - литейному и даже сапожному и портному. Контингент обучающихся по-прежнему формировался из числа питомцев Воспитательного Дома, признанных ни к чему более не способными. При этом срок обучения не регламентировался и зависел более от способностей и прилежания каждого.
Как уже говорилось, в 1828 году был издан закон, запретивший открывать воспитательные дома в провинции, но Московский и Санкт-Петербургский воспитательные дома продолжали действовать.
В 1837 году Николай I приказал всех сирот и подкидышей неизвестного происхождения отправлять на воспитание в крестьянские семьи, а впоследствии обращать в государственных крестьян. Воспитанников Московского воспитательного дома, например, отдавали в деревни в основном Московской губернии бездетным крестьянам, которым за это выплачивалось известное вознаграждение. Дети получали фамилии своих приемных отцов и соответствующие отчества. Достигшие школьного возраста обучались в четырехклассных школах Дома, открытых во многих уездах губернии. Дальнейшая судьба приемышей зависела от воли усыновителей.
Сведения о воспитанниках и воспитанницах Воспитательного дома в Санкт-Петербурге и Николаевского сиротского института (1887-1914) имеются, например, в Музее истории Российского государственного педагогического университета им. А.И.Герцена в Санкт-Петербурге.
По правилам 1890 года в московский и Санкт-Петербургский воспитательные дома принимались на призрение и временное кормление незаконные дети не старше 1 года:
1) лишившиеся матери;
2) если матери, по бедности или необходимости сохранения тайны рождения, не могут держать ребенка при себе,
3) подкидыши. Законные младенцы принимались, если мать умерла или по болезни не могла кормить сама ребенка, а отец не имел средств для его содержания. Матери, желающей кормить ребенка дома, выдавали не более 2 лет пособие. Окрепших детей отдавали на воспитание в деревни, где они, за установленную плату, изменяющуюся по возрасту и прекращающуюся с 15 л., оставались в семействах крестьян до 21 г.
После 1917 года здание Воспитательного дома было передано ВЦСПС и ЦК профсоюза, но это уже совсем другая история. В 1938 году в нём разместилась Военная академия имени Ф.Э. Дзержинского (с 1997 года Военная академия ракетных войск стратегического назначения имени Петра Великого).
Вольное матросское общество
В 1844 году император утвердил "Основные правила для учреждения Вольного матросского общества, или цеха, в г. Кронштадте" для наибольшего развития торгового мореплавания в России и для обеспечения на будущее время российских купеческих судов опытными мореходцами. Сначала цех создавался исключительно из питомцев Петербургского воспитательного дома. Назначенные Опекунским советом в вольные матросы 18-летние юноши отправлялись на 5 лет в Балтийский флот, где несли службу наравне с нижними чинами, но должны были преимущественно употребляться на мелких и транспортных судах, на коих занятия более уподобляются купеческому судоходству, и совершить не менее пяти шестимесячных морских компаний. Их следовало обучать всем судовым работам, гребле, управлению рулем и бросанию лота, а по окончании навигации употреблять по мастерствам и вооружению. Затем молодой человек увольнялся с патентом, предоставлявшим ему право служить на всех русских купеческих судах. Записавшись в Кронштадтское общество вольных матросов, бывший воспитанник был обязан оставаться в нем не менее 15 лет и при этом освобождался от подушной подати и рекрутской повинности.
С 1845 года Воспитательный дом стал ежегодно отправлять 25 юношей 18-19 лет в Инспекторский департамент Морского министерства для поступления в Балтийский флот в качестве вольных матросов. Согласно документам Мариинского ведомства, так продолжалось по крайней мере до 1866-1867 годов. В Петербурге вольным матросам шили обмундирование, отличавшееся от формы нижних чинов только пуговицами без якорей на погонах, и обучали строевым навыкам. Мундирные материалы оплачивались Воспитательным домом.
В 1850 году первые 20 вольных матросов уволились в отставку с кораблей Балтийского флота. Из сумм Воспитательного дома им были выданы значительные денежные пособия на приписку к матросскому цеху и на первоначальное обзаведение. Но в это время ни цеха вольных матросов, ни законодательной базы для него еще не существовало. Они не смогли приискать для себя занятие на купеческих судах.
В 1853 году было опубликовано "высочайше утвержденное мнение" Госсовета "О обществе вольных матросов в Кронштадте". Потомки вольных матросов обязывались приобретать звание отцов и дедов. Самые способные из них могли поступить в Роту торгового мореплавания, получить аттестаты на звание шкиперов или штурманов и обрести преимущества этой социальной группы. Остальные, как и их отцы, направлялись сначала на 5 лет в военный флот. В том же году Сенат утвердил "Инструкцию для устройства цеха", определившую права и обязанности рядовых членов этой составной части городского сословия, и его выборных руководителей. Сведения о вольных матросах можно поискать в РГИА, ф. 758.
Вскоре после отмены крепостного права в вольные матросы отправляли только воспитанников-добровольцев. Кронштадтский цех вольных матросов был упразднен в 1883 году.
Опекунские присутствия
В рамках той же Екатерининской реформы 1775 года при уездных сословно-судебных учреждениях созданы были опекунские присутствия: при дворянском уездном суде под председательством уездного предводителя дворянства - дворянская опека для управления делами вдов и сирот дворянских, а при городовом магистрате под председательством уездного городского головы сиротский суд.
Сиротский суд заведовал опекунскими и сиротскими делами лиц городских сословий. Учреждался при городовых магистратах, а после введения судебных уставов (1864) - при окружных судах, в составе председателя - городского головы или другие лица и определённого числа членов, избираемых собраниями купеческого, мещанского и ремесленного сословий на 3 года. В тех городах, где не было введено городовое положение, суд состоял из городского старосты и 2 членов, избираемых городскими обществами.
Под опекой сиротских судов находились лица всех сословий кроме дворянства, которое имело отдельные органы опеки. Поводом для установления опеки являлось полное или частичное отсутствие у опекаемого правовой или хозяйственной дееспособности. Причины этого могли быть различными: несовершеннолетие опекаемого, его неспособность вести свои хозяйственные дела, затянувшиеся споры по разделу имущества между наследниками и т.д.
На заседаниях сиротского суда заслушивались прошения различных организаций и частных лиц об учреждении опеки над вдовами и сиротами. Прошение подавалось от лица вдовы, ближайших родственников вдов и детей, городского головы или двух посторонних людей и приходского священника. При этом в качестве просителей часто выступали кредиторы, так как до учреждения опеки они не имели возможности истребовать свои долги.
Сиротский суд назначал опекунов. На заседаниях сиротских судов заслушивались их ежегодные отчеты опекунов, рассматривались различные просьбы лиц, состоящих под опекой, разбирались спорные вопросы по опекам, составлялись отчеты вышестоящим учреждениям о состоянии опекаемых имуществ.
Все движимое и недвижимое имущество, поступавшее в опеку, подлежало учету и оценке. Этим занималась специальная комиссия, в которую входили члены сиротского суда, родственники вдов и сирот, если таковые имелись, два посторонних свидетеля, в некоторых случаях приглашалась и полиция.
На каждого опекаемого в сиротском суде заводилось отдельное дело, которое велось до конца срока опеки. Эти дела сохранились в соответствующих фондах местных архивов.
В них делах содержатся следующие виды документации: журналы заседаний сиротского суда с изложением докладов и определений по рассмотренному на заседании вопросу, ежегодные "книги на записку прихода и расхода имения и денег по опеке", копии завещаний, описи имущества, а также переписка с различными учреждениями по вопросам опеки. Эти материалы сиротских судов содержат информацию о составе семей, системе родственных отношений, датах жизни, внутрисемейных взаимоотношениях, о размере и структуре капиталов, и т.п.
Обстоятельства происхождения этой документации дают основание говорить о высокой степени достоверности информации источников. Источниковую ценность материалов сиротских судов повышают их массовый характер, компактность хранения и хорошая степень сохранности. Данные этих материалов хорошо сопоставимы со сведениями других источников.
О детях-сиротах после 1917 я расскажу в следующей рассылке.
Бирюкова Людмила Вадимовна
Первая ведущая ВГД
Автор: